Неточные совпадения
Несмотря на свою расплывчивость, учение Козыря приобрело, однако ж, столько прозелитов [Прозели́т (греч.) — заново уверовавший,
новый последователь.] в Глупове, что градоначальник Бородавкин счел нелишним обеспокоиться этим. Сначала он вытребовал к себе книгу «О водворении на земле добродетели» и освидетельствовал ее; потом вытребовал и самого
автора для освидетельствования.
—
Авторы, — поправил Дронов. — Их — семеро. Все — интеллигенты-разночинцы, те самые, которые… ах, черт! Ну… доползли до точки! «
Новое слово» — а?
Он все более часто чувствовал, что из массы сырого материала, накопленного им, крайне трудно выжать единый смысл, придать ему своеобразную форму, явиться пред людями
автором нового открытия, которое объединит все передовые силы страны.
Я не любил, когда многие иностранцы рассматривали меня, главным образом, как
автора «
Нового средневековья».
Автор дневника присутствовал на балу, конечно, у своих друзей, прислуги, загримировав перед балом в «блудуаре» хозяйку дома применительно к
новому освещению.
В то время, когда в городе старались угадать
автора, —
автор сидел за столом, покачивался на стуле е опасностью опрокинуться, глядел в потолок и придумывал
новые темы.
Через три года явилось второе произведение Островского: «Свои люди — сочтемся»;
автор встречен был всеми как человек совершенно
новый в литературе, и немедленно всеми признан был писателем необычайно талантливым, лучшим, после Гоголя, представителем драматического искусства в русской литературе.
И все эти Генриетты Лошади, Катьки Толстые, Лельки Хорьки и другие женщины, всегда наивные и глупые, часто трогательные и забавные, в большинстве случаев обманутые и исковерканные дети, разошлись в большом городе, рассосались в нем. Из них народился
новый слой общества слой гулящих уличных проституток-одиночек. И об их жизни, такой же жалкой и нелепой, но окрашенной другими интересами и обычаями, расскажет когда-нибудь
автор этой повести, которую он все-таки посвящает юношеству и матерям.
На целый мир он смотрит с точки зрения пайка; читает ли он какое-нибудь «сочинение» — думает:"
Автор столько-то пайков себе выработал"; слышит ли, что кто-нибудь из его знакомых место
новое получил — говорит:"Столько-то пайков ему прибавилось".
— Я согласен, что основная идея
автора верна, — говорил он мне в лихорадке, — но ведь тем ужаснее! Та же наша идея, именно наша; мы, мы первые насадили ее, возрастили, приготовили, — да и что бы они могли сказать сами
нового, после нас! Но, боже, как всё это выражено, искажено, исковеркано! — восклицал он, стуча пальцами по книге. — К таким ли выводам мы устремлялись? Кто может узнать тут первоначальную мысль?
— Вот что, молодой человек, — советовал полковник, интересовавшийся моей работой, — я давно болтаюсь около литературы и выработал свою мерку для каждой
новой вещи. Возьмите страницу и сосчитайте сколько раз встречаются слова «был» и «который». Ведь в языке — весь
автор, а эти два словечка рельефно показывают, какой запас слов в распоряжении данного
автора. Языку, конечно, нельзя выучиться, но нужно относиться к нему с крайней осторожностью. Нужна строгая школа, то, что у спортсменов называется тренировкой.
Конечно, до известной степени он явится подражателем кого-нибудь из своих любимых авторов-предшественников, — это неизбежно, как детские болезни, — но
автор начинается только там, где начинает проявлять свое я, где внесет свое
новое, маленькое
новое, но все-таки свое.
Ходил в театр: давали пьесу, в которой показано народное недоверие к тому, что
новая правда воцаряется. Одно действующее лицо говорит, что пока в лежащих над Невою каменных «свинтусах» (сфинксах) живое сердце не встрепенется, до тех пор все будет только для одного вида.
Автора жесточайше изругали за эту пьесу. Спрашивал сведущих людей: за что же он изруган? За то, чтобы правды не говорил, отвечают… Какая дивная литература с ложью в идеале!
(Прим.
автора.)]:
новый еще снег выпадет.
Это была обязанность критика не только перед разбираемым
автором, но еще больше перед публикой, которая так постоянно одобряет Островского, со всеми его вольностями и уклонениями, и с каждой
новой пьесой все больше к нему привязывается.
Некоторую надежду на благоприятный ответ подает нам, во-первых, то обстоятельство, что критики, противоположные нашему воззрению, не были особенно одобряемы публикой, и во-вторых, то, что сам
автор оказывается согласным с нами, так как в «Грозе» мы находим
новое подтверждение многих из наших мыслей о таланте Островского и о значении его произведений.
Семен Петрович Нескладин,
автор брошюры"
Новые суды и легкомысленное отношение к ним публики"!
— Я сам сейчас оттуда, — полушепотом объяснял Нескладин,
автор брошюры"
Новые суда и легкомысленное отношение к ним публики".
— Вы знаете, какой огромный талант у madame Чуйкиной, ей стыдно закапывать его; пьеса скоро будет поставлена на сцену,
автору она доставит славу, а madame Чуйкиной прибавит еще
новую ветвь к ее лавровому венку!.. — расписывал Хвостиков.
— Нет, нет! — сказала ему Татьяна Васильевна и, отведя его в сторону, начала ему что-то такое толковать шепотом о пьесе своей. Долгов слушал ее с полнейшим вниманием; а между тем приехал
новый гость, старенький-старенький старичок. […старенький-старенький старичок. — Писемский здесь и далее имеет в виду Н.В.Сушкова (1796–1871) — бесталанного
автора ряда стихотворений и пьес, имя которого стало нарицательным для обозначения писательской бездарности.]
Эта глава именно показывает, что
автор не вовсе чужд общей исторической идеи, о которой мы говорили; но вместе с тем в ней же находится очевидное доказательство того, как трудно современному русскому историку дойти до сущности, до основных начал во многих явлениях нашей
новой истории.
Автору кажется, что бесполезно толковать об основных вопросах науки только тогда, когда нельзя сказать о них ничего
нового и основательного, когда не приготовлена еще возможность видеть, что наука изменяет свои прежние воззрения, и показать, в каком смысле, по всей вероятности, должны они измениться. Но когда выработаны материалы для
нового воззрения на основные вопросы нашей специальной науки, и можно, и должно высказать эти основные идеи.
Шаховской был известный полуночник и хотел было немедленно начать чтение
новой своей пиесы; но было уже поздно, мы все были утомлены от наслаждения прекрасным весенним днем и просили
автора отложить чтение до завтра.
Она указывала Русским
Авторам новые предметы, вредные пороки общества, которые должны осмеивать Талии; черты характера народного, которые требуют кисти таланта; писала для юных Отраслей Августейшего Дому Своего нравоучительные повести; но всего более, чувствуя важность отечественной Истории (и предчувствуя, что сия История должна некогда украситься и возвеличиться Ею!), занималась Российскими летописями, изъясняла их, соединяя предложение действий с философскими мыслями, и драгоценные труды Свои для Публики издавала.
Желая присвоить России лучшие творения древней и
новой чужестранной Литературы, Она учредила Комиссию для переводов, определила награду для трудящихся — и скоро почти все славнейшие в мире
Авторы вышли на языке нашем, обогатили его
новыми выражениями, оборотами, а ум Россиян
новыми понятиями.
Сего не довольно: славнейшие иностранные
Авторы и Философы, подобно благодетельным Гениям, ежедневно украшали разум Ее
новыми драгоценностями мыслей; в их творениях [Родительница Екатерины, знав любовь Ее ко чтению книг, в завещании своем отказала Ей свою библиотеку сими словами: «Любезной моей Государыне Дщери Екатерине Алексеевне отдаю всю мою библиотеку, как здешнюю, так и Доренбургскую, собранную мною нарочно для Ее Высочества; ибо я знаю Ее великую охоту ко чтению.
Собственно говоря, всякий писатель имеет где-нибудь успех: есть сочинители лакейских поздравлений с
Новым годом, пользующиеся успехом в передних; есть творцы пышных од на иллюминации и другие случаи — творцы, любезно принимаемые иногда и важными барами; есть
авторы, производящие разные «pieces de circonstances» для домашних спектаклей и обожаемые даже в светских салонах; есть писатели, возбуждающие интерес в мире чиновничьем; есть другие, служащие любимцами офицеров; есть третьи, о которых мечтают провинциальные барышни…
Объем его позволял
автору коснуться всех сторон развития древней и
новой Руси, систематически провести свои воззрения на русскую цивилизацию, представить в стройной картине то положение, в какое наконец приведено наше отечество в настоящее время непрерывным ходом своего исторического развития.
В тот самый период времени Роберт Овэн написал и издал первую из семи частей «Книги
нового нравственного мира», долженствующей заключать в себе изложение науки о природе человека. Такой книги доселе недоставало человечеству, и
автор будет ее защищать против всех, которые сочтут своим долгом или найдут выгодным нападать на нее.
В 1816 году 21 мая он вышел из Горного департамента и женился в Петербурге, а в 1817 году определен в Дирекцию императорских театров помощником члена репертуарной части; в этом же году была представлена и напечатана
новая комедия Загоскина в 5-ти действиях «Господин Богатонов [Богатонов — персонаж комедии М. Н. Загоскина «Господин Богатонов, или Провинциал в столице» (СПБ. 1817).], или Провинциал в столице», посвященная князю Ивану Михайловичу Долгорукому, которому
автор комедии был всегда сердечно предан.
«Обещает России славу и благоденствие, клянется своим и всех его преемников именем, что польза народная во веки веков будет любезна и священна самодержцам российским — или да накажет бог клятвопреступника! Да исчезнет род его, и
новое, небом благословенное поколение да властвует на троне ко счастию людей!» [Род Иоаннов пересекся, и благословенная фамилия Романовых царствует. (Прим.
автора)]
Теперь в Елене г. Тургенева мы видим
новую попытку создания энергического, деятельного характера и не можем сказать, чтобы обрисовка самого характера не удалась
автору.
Чутье настоящей минуты и на этот раз не обмануло
автора. Сознавши, что прежние герои уже сделали свое дело и не могут возбуждать прежней симпатии в лучшей части нашего общества, он решился оставить их и, уловивши в нескольких отрывочных проявлениях веяние
новых требований жизни, попробовал стать на дорогу, по которой совершается передовое движение настоящего времени…
Совсем не такие отношения
автора к сюжету видим мы в
новой повести г. Тургенева, как и в большей части его повестей.
Наш голос ничего не мог бы прибавить к известности
автора «Детских годов» — как бы мы ни рассыпались в похвалах им; точно так же, как бесплодны были бы все наши усилия, если бы мы вздумали доказывать, что
новая книга г. Аксакова не имеет таких достоинств, как его прежние воспоминания, Поэтому мы решили, что гораздо благоразумнее будет с нашей стороны — не утомлять читателей подробным анализом художественных совершенств или недостатков «Детских годов».
Отсюда уже ясно, какие
новые важные условия налагает роман исторический на своего
автора.
Поэтому изображение антагонизма честных стремлений с пошлостью окружающей среды само по себе теперь уже недостаточно для привлечения общего участия; нужно, чтоб изображение было ярко, сильно, чтобы взяты были
новые положения, открыты в предмете
новые стороны, — тогда только произведение будет иметь прочный успех и
автор выдвинется на заметное место в литературе.
Мысли, собранные здесь, принадлежат самым разнообразным
авторам, начиная с браминской, конфуцианской, буддийской письменности, и до евангелия, посланий и многих, многих как древних, так и
новых мыслителей. Большинство этих мыслей, как при переводах, так и при переделке, подверглись такому изменению, что я нахожу неудобным подписывать их именами их
авторов. Лучшие из этих неподписанных мыслей принадлежат не мне, а величайшим мудрецам мира.
«Современник» объявил Базарова лицом несуществующим, ложью, фальшью, гнусною и преступною клеветою на людей
нового направления, сравнил Базарова с Асмодеем нашего времени, являющимся в каком-то романе В. Аскоченского; и при этом поставил Тургенева во всех отношениях неизмеримо ниже сего последнего
автора.
— Один мой знакомый, — сказал он, — желая изучить
новые языки, положил перед собой французское, немецкое и латинское евангелия, читал их параллельно, причем кропотливо разбирал каждое слово, и что ж? Он достиг своей цели меньше чем в один год. Сделаем и мы так. Возьмем какого-нибудь
автора и будем читать.
В литературной критике и публицистике самую яркую ноту взял Писарев, тотчас после Добролюбова, но он и сравнительно с
автором статьи"Темное царство"был уже разрушитель и упразднитель более
нового типа.
Смешно вспомнить, что тогда этот роман сразу возбудил недоверчивое чувство в цензуре. Даже мягкий де Роберти с каждой
новой главой приходил все в большее смущение.
Автор и я усиленно должны были хлопотать и отстаивать текст.
Состоялось запоздалое соглашение, и сумма, полученная
автором"Свадьбы Кречинского", далеко не представляла собою гонорара, какой он имел бы право получить, особенно по
новым правилам 80-х годов.
Театр он любил и считал себя самым авторитетным носителем традиций Малого театра, но Малого театра мочаловско-щепкинской эпохи, а не той, которая началась с нарождением
новой генерации исполнителей, нашедших в Островском своего
автора, то есть Садовских, Васильевых, Косицких, Полтавцевых.
Декораций ни одной
новой, если не считать то, что, по ремарке
автора, комнату в домике однодворца следовало обклеить старыми газетами.
Вообще тогда начинающему
автору было гораздо легче… Система бенефисов делала то, что актеры всегда нуждались в
новых пьесах. А бенефисы имели почти все, кроме самых третьестепенных.
Снисходительно-барственный И.И.Панаев (я с ним не был никогда лично знаком) в фельетоне"Современника"(под псевдонимом"
Новый поэт") пожалел"юного"
автора за его усилия создать драму из сюжета, лишенного драматического содержания.
То, что явилось в моем романе"Китай-город"(к 80-м годам), было как раз результатом наблюдений над
новым купеческим миром. Центральный тип смехотворного"Кита Китыча"уже сошел со сцены. Надо было совсем иначе относиться к московской буржуазии. А
автор"Свои люди — сочтемся!"не желал изменять своему основному типу обличительного комика, трактовавшего все еще по-старому своих купцов.
— Послушайте… ах, забыла… имя у вас мудреное. Так вот что, барышня… вы у меня побудьте… Владимир Антоныч нам пьеску
новую прочтет… Вы прослушайте… Ведь ей можно? — обратилась Грушева в сторону
автора.
По поводу «Assommoir'a» мне хотелось сообщить моей аудитории несколько
новых подробностей об
авторе.